… а волны то разбегаются, то сталкиваются, возвращаясь от одного берега к другому; словно размытая акварель, расплываются контуры церквей и дворцов; сырость легким слоем ряски зеленеет на широких лестницах, на пристанях, влажными отсветами мелькает на каменных плитах площадей, грязными пятнами проступает на стенах, которые лижут бесшумные язычки воды; расплывчатость, приглушенность, желтые огни, унылая плесень под арками мостов,переброшенных через тихие каналы; неясные очертания кипарисов… (с) Алехо Карпентьер, "Концерт Барокко"



Катер движется по спокойным водам лагуны, вобравшим в себя все оттенки августовского неба: от глубокого лазурного до мягкого бирюзового цвета.

Город из сказочного сна.

Он появляется постепенно и в то же время словно бы из ниоткуда - как будто туманные очертания Мурано и взрыв красок Бурано в какой-то момент складываются подобно витражной мозаике.

Колокольня. Piazza San Marco. Часовая башня "Torre dell'orologio". Basilica di San Marco. Palazzo Ducale. Образы, созданные в сознании из рисунков и фотографий, оживают перед глазами без сколько-нибудь существенных отличий.



Голуби.
Они повсюду. Множество жемчужно-серых оттенков, рассыпающихся на сотни крыльев и перьев, оседающих на брусчатку.

Воспоминания о Венеции состоят из застывших мгновений.
Ощущение от прикосновения к чёрному лакированному боку гондолы; едва заметный запах сырости, окружающий и неотступно следующий за тобой в хитросплетении каналов; узкие улицы; блики от муранского стекла в магазине-мастерской на пристани; нежный, буквально тающий десерт из уютного кафе в глубине города; яркие цветы на подоконниках и многочисленных мостах, соединяющих здания.



Canal Grande. Здесь, словно на оживлённой магистрали. Только вместо автомобилей, автобусов и трамваев - вапоретто, трагетто и водные такси.
Ponte Rialto. Многочисленные palazzi. Туристы. Фотоаппараты.



Один день. Несколько часов.
Всё смешивается. И в этом сущность Венеции.
Бесконечный карнавал.

Всё встаёт на свои места, когда очертания города растворяются в адриатической синеве.
Сон завершается, но оставляет желание вернуться и повторить его ещё раз.

Вечер. Чай.
Всё как обычно.

Наш разговор как-то незаметно из отвлечённых тем перешёл к вопросу о том, как приходит понимание, что ты встретил своего человека. Что это любовь, а не один из её многочисленных аналогов.
На самом деле, действительно сложно сказать. Но именно в тот момент, когда ты не можешь ответить: "А почему, собственно, он/она?" - уже всё достаточно однозначно.

Уже потом приходит понимание того, что никому и никогда до этого не хотелось вот так дарить своё время, заботу, отдавать себя полностью без остатка. Делать всё для того, чтобы человек улыбался. И уже только поэтому быть счастливым.

Он/она превращается в необходимость. В того, без кого жизнь перестаёт быть жизнью как таковой.
Обыкновенное "рядом" меняет тебя до неузнаваемости.

Мгновения. Воспоминания. Прикосновения. 

…

Ладно, звучит, возможно, несколько приторно. Но… когда сам с этим сталкиваешься, все ванильные фразы уже не кажутся ванильными (с)

Сегодня утром телефон любезно сообщил, что уже 12 марта. Весна. Но и без того она ощущается почти физически.

На улице ещё лежит снег местами грязный, а первые листья на деревьях появятся не раньше мая, но солнце уже греет как-то иначе; оно словно бы стало теплее/ярче. Небо кажется выше; временами - совсем бездонным. И на термометре - стабильно плюс. Весь мир как будто просыпается, потягивается после долгого сна…



… а ты идёшь по улице и ему улыбаешься, почти рефлекторно осознавая, как что-то изменилось: словно бы кто-то невидимый нажал кнопку спуска затвора фотоаппарата, в фокус которого попал весь мир.

Неважно, что до первых майских дождей ещё недели; весна - она как сгусток чувств. Необъяснимо, но вполне однозначно.

"И вот, чтобы иметь право жить на этой земле, нужно научиться дышать воздухом, иметь деньги на покупку этого воздуха и ни в коем случае не подсесть на кислород. Потому что если ты плотно подсядешь на кислород, то ни деньги, ни медицинские препараты, ни даже смерть не смогут ограничить ту жажду красоты и свободы, которую ты приобретёшь"



На Земле 7 миллиардов людей: у каждого есть свои мечты, проблемы, идеи, повседневные дела. Каждый просыпается утром/ вечером/ ночью. Встречает рассвет/ вдыхает свежий ночной воздух, ворвавшийся вместе с дождём в открытое окно. Читает книги. Смеётся. Разговаривает. Ищет/ находит/ теряет свой "кислород".

Через весь фильм тонкой нитью проходит вопрос: "А что для тебя главное?". Почему ты делаешь что-то? Ради чего/ кого живёшь?
Чем ты дышишь? Зачем?

"На самом деле всё на свете происходит от двух вещей: от безумной любви - то есть от любви такой силы, что она делает человека безумным; и от жажды воздуха"

И каждый выбирает, что ему важнее: сойти с ума или задохнуться. В сущности, разницы практически нет - разве что как между сном и наркотическим бредом.

"И вот лучше курите траву, ешьте яблоки и пейте сок". Живите. Ищите свой "кислород". И сами становитесь им.

Не так уж это много - любить другого, и, во всяком случае, любовь никогда не бывает настолько сильной, чтобы найти себе выражение (с) "Чума", Альбер Камю
____________

Не смогу сказать, что именно в этой книге заставляет вчитываться в каждую строчку, цепляться за каждый образ и так тщательно выстраивать в голове этот мир так, каким его видишь именно ты.

Казалось бы "обычный город, типичная французская префектура на алжирском берегу" и события - больше похожие на затянувшийся кошмар, медленно превращённым временем и привычкой в быт - которые "просто неуместны в данном городе".
И люди: разные, по-своему неповторимые в своих суждениях, привязанностях и желаниях.
Умение находить подтекст там, где его нет, добавило в сюжет последние, необходимые мне штрихи. И, наверное, эта сцена на террасе стала завершающим акцентом:

"– В сущности, одно лишь меня интересует, – просто сказал Тарру, – знать, как становятся святым.
– Но вы же в Бога не верите.
– Правильно. Сейчас для меня существует только одна конкретная проблема – возможно ли стать святым без Бога"

Сложно сказать, когда книга из просто интересной становится отдельной, "камерной" вселенной, но с этим романом получилось именно так.

Lo-lee-ta: the tip of the tongue taking a trip of three steps down the palate to tap, at three, on the teeth. Lo. Lee. Ta. (с)
____________

Бывает так: стоит книга на полке, ждёт своего часа (то есть момента, когда появится время прочитать хоть что-нибудь, кроме списков литературы), и ты даже не вспоминаешь о ней. Или вспоминаешь крайне редко.
И сейчас ничего не изменилось - "Лолита" стоит всё на том же месте. Но не записать этот отзыв о ней не могу - столько эмоций от человека, которого довольно сложно назвать эмоциональным. Наверное, когда я всё же найду время её прочитать, то вспомню о нём. И смогу взглянуть на рисующийся сюжет не только по-своему, но и словно бы со стороны. Что-то в этом есть.
___________

Это нечто одержимое, мучительное, щемящее, разрывающее тебя изнутри – таким было первое ощущение после просмотра фильма, после прочтения книги.

Тема, поднятая В. Набоковым – пошлая, вызывающая обычно только отвращение – звучит здесь в других нотах и, наверное, лучше всего её отражает основной саундтрек кинофильма «Лолита» (1997) – «Togetherness» Ennio Morricone. Словно бы становясь Гумбертом, проходишь через всю эту историю, и даже в моменты величайшего его триумфа, счастья, страсти, что-то подобное этой музыке продолжает вгрызаться в тебя изнутри, но заставляет бесконечно любить её, эту Лолиту: вульгарную, нежную, дерзкую, поэтичную – сотканную из тысячи противоречий – так, как любил ее он.

История, в течение которой ходишь по острию ножа, где-то между пороком и блаженством – и оба они не дают сделать лишний вдох до самых последних кадров. Осязаемая, атмосферная, упоительно безумная. Именно такой она и является… Ло-ли-та. (с) Кот